Учеником Сёо Танэко был выдающийся мастер чайной церемонии Сэн-но Рикю (Сэн Рикё) (1521—1591). Рикю также родился в городе Сакаи. Его дед был одним из советников при дворе сёгуна 
Ёсимасы Асикаги, а отец — богатым торговцем. Рикю учился у Танэко, а после смерти учителя постигал основы искусства чайной церемонии и дзэн-буддизма в монастыре Дайтокудзи в Киото. Он много путешествовал по стране, изучал керамическое производство и даже принимал участие в создании новых чайных чаш и ваз. В своих «тяною» Сэн Рикю любил использовать корейские селадоновые сосуды периода Коре (X—XIV вв.).
В 1578 г., когда Рикю был уже весьма не молод, ему оказал покровительство военный правитель Японии Нобунага Ода (1534—1582), и мастер сопровождал его в военных походах. В 1582 году случился редкий случай отхода мастера от собственных канонов – после победы в сражении при Ямадзаки Хидэёси пожелал присутствовать на чайной церемонии в храме Мёкиан в полных военных доспехах. И Сэн Рикю, вопреки основной идее ритуала, был вынужден срочно расширить вход в помещение, где должна была проходить церемония. Когда Ода умер в этом же 1582 г., Рикю был приглашен ко двору другого военного правителя — Хидэёси Тоётоми (1536—1598). Свою знаменитую золотую чайную комнату (огон тясицу), ставшую классикой чайной церемонии, Сэн Рикю создал в 1585 году уже при дворе этого товарища.
Широко известно, что могучий и жестокий диктатор, объединитель Японии, Хидэёси в последние годы жизни стал страстно увлекаться буддизмом, чайной церемонией, любованием сакурой (предания рассказывают о том, что храму Дайгодзи в Киото он подарил 700 деревьев сакуры). Сэн Рикю сопровождал Хидэёси во всех его походах и, когда военачальник имел немного свободного времени, устраивал для него чайные церемонии. История сохранила немало преданий-притч, в которых повествуется о том, как мастер преподавал своему могущественному покровителю основы этих церемоний. Близость к жестокому диктатору стоила мастеру жизни. В 1591 г. в день своего семидесятилетия он по приказу Хидэёси Тоётоми покончил с собой традиционным японским способом.
Версий самоубийства Мастера несколько (даже с датой не все ясно. По одним данным – 1591, по другим – в 1587 году). Наиболее распространено мнение, что самоубийство было всязано с тем, что мастер был принужден участвовать в чайном шоу, которое вошло в историю под названием «Великое чаепитие в Китано» («Китано дайтякай», 1587). Оно длилось несколько дней и в нем участвовало около 5000 человек. Сэн Рикю покончил с собой, как уже было сказано, по прямому приказу Хидэёси. По одним данным, причиной конфликта стала нежелание Рикю участвовать во всей этой попсе, так не соответствовавшей его собственным эстетическим принципам. По другим – его заподозрили в заговоре против государя и попытке отравить последнего чаем.
Сэн-но Рикю продолжил традиции своих учителей. Он усовершенствовал чайный домик и разработал принципы создания сада («тянива», «родзи») около него. Из многочисленных чайных домов, которые на протяжении своей жизни он создавал, до наших дней сохранился только павильон Тайан в храме Мёкиан (в окрестностях Киото, местность Ямадзаки). Тайан имеет размер всего в два «татами». Сэн Рикю уменьшил до 60 см вход («нидзирикути») в «тясицу», разработал этикет для участников церемонии, определил характер бесед, которые должны были создавать настроение отрешенности от повседневности и устремления к познанию Красоты.
Примечательно, что чайная церемония как одно из величайших явлений японской культуры сформировалась в тяжелое, смутное для страны время, когда междоусобные войны, распри между феодальными кланами, кровавые сражения делали жизнь невыносимой. Этой безысходности созданная великими мастерами чайная церемония с ее эстетикой и философией, неотрывной от дзэн-буддизма, стремилась противопоставить поклонение Красоте. Вот в чем, очевидно, одна из причин жизнестойкости чайной церемонии, которая во всех своих основных чертах сохранилась до наших дней, хотя и претерпевала изменения в разные исторические периоды.
Так что, как это не печально, трагическая смерть Сэн Рикю для того времени была не только неудивительным, но и, пожалуй, достойным завершением жизненного пути Мастера.
